Прохоровское сражени

Прохоровское сражение. 12 июля 1943 года

1. Вступление

Зимнее наступление войск РККА 1942 года и контрудар немецкой оперативной группы «Кемпф» закончились образованием своеобразного выступа , направленного на запад, в районе городов Белгород, Курск, Орел. При этом в районе города Орел наблюдалась обратная ситуация: линия фронта, хоть и в меньших масштабах, но все-таки прогибалась на восток, образуя пологий выступ в сторону населенных пунктов Ефремов и Березовка. Причудливая конфигурация фронта подсказала германскому командованию идею летнего удара на окружение советских войск в Курском выступе.

Район Курской дуги для этих целей подходил наилучшим образом. У вермахта уже не было сил наступать на широком фронте, они могли рассчитывать только на относительно локальный мощный удар. Атаковав основания Курского выступа с севера и юга, гитлеровцы собирались отсечь войска Центрального и Воронежского фронтов и уничтожить их. Операция на Курской дуге получила в немецких войсках название «Цитадель».

2. Расстановка сил

Не достигнув решающего успеха в наступлении на населенный пункт Обоянское, немецкое командование перенаправило удар в направлении поселка Прохоровка, поставив войскам задачу выйти через излучину реки Псел к Курску. Зная, что именно здесь они могут встретить контрудар советских танков, гитлеровцы решили не дать нашим войскам вырваться из узкого участка между железнодорожной насыпью и речной поймой.

С запада на Прохоровку наступали танки 2-го корпуса СС (294 танка, из них 15 «Тигров»), с юга – 3‑й танковый корпус (119 танков, из них 23 «Тигра»). В полосе между рекой Псел и железной дорогой действовала дивизия СС «Адольф Гитлер». Танки «Пантера» у Прохоровки не сражались, продолжая действовать на обоянском направлении. Советская историография по идеологическим мотивам заменила «Пантерами» трофейные Т-34, которые на самом деле были в составе немецкого подразделения.

Советская сторона выставила против гитлеровцев у Прохоровки 5-ю гвардейскую танковую армию под командованием П. А. Ротмистрова (826 танков и САУ). Армия Ротмистрова была усилена двумя отдельными танковыми корпусами. Также в сражении участвовала 5-я гвардейская армия А. Жадова.

3. Сражение

12 июля в 8:30 утра после артиллерийской подготовки советские войска начали наступление на Прохоровку. В первом эшелоне атаки шли четыре танковых корпуса. С немецкой стороны насчитывалось до 500 танков и САУ, включая 42 «Тигра». Утреннее солнце светило прямо в глаза гитлеровцам, так что наши танки имели на первом этапе сражения определенное преимущество. Но несмотря на то, что советский удар был достаточно внезапным, танки были встречены плотным огнем противотанковой артиллерии и штурмовых орудий. Неся тяжелые потери, советский 18-й танковый корпус прорвался к совхозу «Октябрьский» и захватил его. После этого произошло столкновение с крупными силами немецких танков, среди которых имелось и 15 «Тигров». В жестоком встречном бою советские части сумели оттеснить немцев за поселок Васильевский, однако из-за потерь продолжить наступление не смогли — и перешли к обороне.

Около 9 часов утра начались упорные бои в окрестностях Прохоровки – у совхоза «Октябрьский», возле поселка Прелестный, восточнее населенного пункта Ивановские Выселки и по обеим сторонам железной дороги. Фактически ни одна сторона не имела серьезного продвижения, сражение будто бы «забуксовало».

В это самое время на участке местности юго-западнее Прохоровки, между поймой реки Псел и железной дорогой, развернулся грандиозный встречный танковый бой. Немцы пытались прорваться через этот участок, чтобы вырваться на оперативный простор и начать наступление на Курск, а советские силы, как уже упоминалось, именно здесь наносили контрудар по гитлеровской армии. Общее количество танков, бившихся с обеих сторон, составляло 518 машин, причем количественное преимущество было на стороне РККА. Из-за высочайшей плотности наступающих сил боевые порядки противников быстро перемешались. Советские танки, имея преимущество в маневренности, могли быстро сближаться с немецкими для ведения максимально эффективного огня, а немецкие «Тигры» и модернизированные Pz-IV имели лучшие орудия, позволявшие бить на поражение с дальних дистанций. Поле скрылось в дыму разрывов и пыли, поднятой гусеницами боевых машин.

Менее крупное, но столь же жестокое танковое сражение разгорелось в районе поселка Калинин около 13:00. Участвовавший в нем 2-й гвардейский Тацинский танковый корпус имел в составе около 100 машин. Ему противостояло приблизительно столько же танков и самоходок эсэсовской дивизии «Рейх». После длительного и жестокого боя советские танкисты отступили к деревням Виноградово и Беленихино, где закрепились и перешли к обороне.

За 12 июля около Прохоровки на полосе шириной примерно 30 километров произошел целый ряд танковых боев различного масштаба. Главная битва между рекой и железной дорогой продолжалась почти до темноты. К концу дня стало понятно, что ни одна из сторон так и не сумела добиться решающего преимущества. И гитлеровские, и советские войска понесли серьезные потери в живой силе и технике. При этом потери наших войск, увы, были значительно выше. Немцы лишились приблизительно 80 боевых машин (в разных источниках приводятся разные данные), Красная Армия потеряла около 260 танков (также наблюдаются серьезные противоречия между источниками информации).

4. Итоги

Наверное, сражение под Прохоровкой можно сравнить с битвой у Бородино в 1812 году. Разница только в том, что войска русской армии после этого были вынуждены отступить, а Красной Армии удалось остановить наступление гитлеровцев, лишившихся почти четверти своих танков.

Благодаря героизму советских бойцов немцы не сумели продвинуться дальше Прохоровки, и всего через несколько дней началось решительное наступление Красной Армии, выбившее стратегическую инициативу из рук фашистов. После Курской битвы окончательно и бесповоротно стало ясно, что полное поражение нацистской Германии — только вопрос времени.

ИСУ-152

а начальном этапе Великой Отечественной войны тяжелый танк КВ был грозным противником для бронетанковых сил вермахта. Однако у него практически отсутствовал потенциал для модернизации, поэтому уже к 1943 году выпуск КВ собирались прекратить. На замену ему должен был прийти танк ИС-1. Однако существовала одна проблема: на базе КВ выпускалось тяжелое самоходное орудие СУ-152, в котором чрезвычайно нуждалась армия. В июне 1943 года конструкторское бюро Челябинского завода начало работы по созданию новой САУ. Руководил разработкой Жозеф Яковлевич Котин.

Базой для новой самоходки вполне закономерно стал танк ИС-1. Технические требования к машине включали в себя увеличение лобовой брони до 100 мм, сохранение на вооружении 152-мм орудия, дополнение пушечного вооружения пулеметным, улучшение обзора и вентиляции. Работы нужно было закончить к началу июля 1943 года, однако конструкторы успели раньше. На создание рабочих чертежей они затратили считанные недели. И в начале июля уже начали строить опытный образец. На этой стадии самоходка получила индекс ИС-152.

По данным разных исследователей, первый показ опытных машин состоялся 31 июля или 31 августа 1943 года на Ивановской площади Кремля. Познакомиться с новой техникой пришли Сталин, Берия, Молотов, Ворошилов. Для обеспечения безопасности столь значительных персон НКВД решило заменить сотрудниками органов всех членов экипажа, кроме механиков-водителей. Сталин, сильно заинтересовавшийся новой самоходкой, решил осмотреть машину повнимательнее. Заглянув в боевое отделение, Иосиф Виссарионович поинтересовался, решена ли на ИС-152 проблема с плохой вентиляцией? Естественно, работники НКВД ответить не могли, так как не разбирались в вопросах эксплуатации бронетанковой техники. Вовремя вмешался мехвод, который доложил Сталину, что в конструкции САУ предусмотрен дополнительный вентилятор боевого отделения. Осмотрев машину, Иосиф Виссарионович одобрил ее, и в ноябре 1943 года Государственный комитет обороны издал постановление о принятии ее на вооружение.

К этому времени первый прототип самоходной установки, носивший рабочее название «Объект 241», уже прошел заводские и полевые испытания. Именно он стал эталоном для выпуска серийных САУ. Новая боевая машина вступила в строй под индексом ИСУ-152. С точки зрения конструкции самоходка представляла собой сумму решений по танку ИС-1 и САУ СУ-152.

От танка ИСУ-152 позаимствовала ходовую часть — те же шесть сдвоенных катков, заднее расположение ведущего колеса и независимую торсионную подвеску. А от СУ-152 новой САУ досталась гаубица МЛ-20С образца 1937/43 года. В боекомплект 152-мм орудия входили бронебойные и фугасные снаряды. При необходимости часть выстрелов заменялась бетонобойными зарядами, применявшимися для разрушения вражеских дотов. Работа заряжающего ИСУ-152 была очень тяжелой, так как ему приходилось в одиночку ворочать 40-килограммовые снаряды.

На самоходку устанавливался дизельный мотор В-2-ИС мощностью 520 л. с. Он позволял машине развивать по шоссе скорость до 35 км/ч. По пересеченной местности ИСУ-152 ездила значительно медленнее — всего 10-15 км/ч. Однако ей и не требовалось ставить рекорды скорости, потому что для стремительных бросков эта машина не предназначалась.

Производство ИСУ-152 началось в ноябре 1943 года. Новая САУ была чрезвычайно похожа на свою предшественницу СУ-152. Благодаря этому темпы строительства были настолько высокими, что уже через месяц удалось приступить к формированию первого тяжелого самоходного полка, оснащенного данными самоходками. Более того, к весне 1944 года выпуск бронекорпусов новой САУ превысил возможности оружейников по производству гаубицы МЛ-20С. Недоукомплектованные машины решили вооружать 122-мм орудием. Так появилась еще одна тяжелая самоходная установка — ИСУ-122.

Начав свой боевой путь весной 1944 года, ИСУ-152 показали себя эффективными и универсальными боевыми машинами. Они использовались как в роли штурмового орудия для поддержки танков и пехоты, так и в качестве истребителя танков противника. В боевых отчетах также можно встретить свидетельства использования ИСУ-152 для стрельбы с закрытых огневых позиций. Широкого распространения последняя тактика не получила по двум причинам. Во-первых, у ИСУ-152 был недостаточный угол возвышения орудия. Из-за этого самоходка не могла стрелять по навесным траекториям с высокой крутизной. Во-вторых, у нее была очень низкая скорость загрузки снарядов и небольшой боекомплект (всего 21 выстрел). Приходилось укладывать боеприпасы рядом с самоходкой, расстреливать снаряды, находящиеся внутри, а потом либо прерывать огонь почти на час, либо подавать снаряды заряжающему по одному. Это снижало и без того малый темп стрельбы, так что реальной пользы ИСУ-152 принести уже не могла.

Вообще, раздельное заряжание пушки было серьезным недостатком, из-за которого самоходка так и не смогла стать полноценным средством истребления вражеских танков. Хотя репутацию грозного врага бронетехники ИСУ-152 заслужила. В советских войсках ее даже прозвали «зверобоем», а в немецких — «Dosenöffner» (открыватель консервных банок).

Примером того, насколько эффективно ИСУ-152 способна бороться с вражескими танками, может служить бой 1-й гвардейской армии Катукова возле местечка Нижнюв в Закарпатье. Фашисты силами 40 танков «Пантера» прорвали боевые порядки советских солдат и грозили выйти к городу Черновцы, окружив войска Катукова. Для того чтобы это предотвратить, полк ИСУ-152 занял высоту на самом танкоопасном направлении и несколько часов отбивался от наступавших гитлеровцев. В конечном итоге немцы отошли, потеряв около 30 танков.

Очень хорошо проявили себя самоходки данного типа в городских боях. Мощнейшие осколочно-фугасные снаряды 152-мм гаубицы часто позволяли буквально одним выстрелом ликвидировать сопротивление противника, засевшего в домах. Чтобы обезопасить машины от солдат, вооруженных фаустпатронами, САУ применялись в составе штурмовых групп вместе с пехотным прикрытием.

Но при всех своих достоинствах ИСУ-152 имела ряд недостатков. Установка дополнительного вентилятора (того самого, о котором было доложено Сталину) так и не устранила проблему чрезмерной загазованности боевого отделения. Во время интенсивного ведения огня внутри машины было буквально нечем дышать от пороховых газов.

Как уже упоминалось, сложной была работа заряжающего, которому приходилось подавать тяжелые снаряды вручную в условиях крайней стесненности. Из-за неудобства панорамного прицела наводчику было затруднительно обеспечивать эффективное поражение целей на дистанции свыше 900 метров. Топливные баки, располагавшиеся внутри корпуса, создавали риск для экипажа сгореть заживо в случае их повреждения и увеличивали вероятность полного разрушения САУ в результате детонации топливных паров. Горящая солярка также могла проливаться на пол боевого отделения. К счастью, как отмечалось в документах, пожары на ИСУ-152 тушились сравнительно легко.

Но даже совокупность всех перечисленных недостатков не могла перевесить положительных качеств самоходки. ИСУ-152 очень долго состояла на вооружении армии СССР. Последним эпизодом боевого применения данной машины было подавление венгерского восстания в 1956 году. Стоит отметить, что советские командиры на первом этапе борьбы с повстанцами проявили себя не с лучшей стороны, что привело к потере около десятка ИСУ-152, главным образом от бутылок с зажигательной смесью. Точные цифры потерь до сих пор не установлены. После событий в Венгрии САУ этого типа больше не участвовали в боях, но часто задействовались на учениях и маневрах.

Последние ИСУ-152 были сняты с вооружения Советской Армии в 1972 году.